Двадцатое столетие было отмечено желанием Индии обрести своё достойное место на арене международной политики. Интеллектуальная элита, в лице Тагора, Ганди и Неру, сознательно уходила от прямолинейных трактовок в теоретизации глобального статуса той или иной державы. Это объяснялось тем, что Индия на тот момент действительно была слаба и не являлась сколь-нибудь внушительной силой по стандартным в этом отношении меркам реалполитики. В этих условиях, элита была вынуждена стремиться обращаться к самой широкой аудитории в своих рассуждениях на тему будущего для Индии и приобретения ею международной самостоятельности, и, как следствие, определённых полномочий. После независимости в 1947 году, Джх. Неру с помощью разработанной им доктрины «личного интеллектуального интереса» добился для своей страны, в условиях холодной войны и биполярного противостояния, собственного «международного голоса», который был основан не на профессионализме властных институтов Индии или реальных возможностях государства, а скорее, на крайне удачливом комбинировании легитимности власти и международном лавировании вне категорий реалполитики.
Двадцатое столетие было отмечено желанием Индии обрести своё достойное место на арене международной политики. Интеллектуальная элита, в лице Тагора, Ганди и Неру, сознательно уходила от прямолинейных трактовок в теоретизации глобального статуса той или иной державы. Это объяснялось тем, что Индия на тот момент действительно была слаба и не являлась сколь-нибудь внушительной силой по стандартным в этом отношении меркам реалполитики. В этих условиях, элита была вынуждена стремиться обращаться к самой широкой аудитории в своих рассуждениях на тему будущего для Индии и приобретения ею международной самостоятельности, и, как следствие, определённых полномочий. После независимости в 1947 году, Джх. Неру с помощью разработанной им доктрины «личного интеллектуального интереса» добился для своей страны, в условиях холодной войны и биполярного противостояния, собственного «международного голоса», который был основан не на профессионализме властных институтов Индии или реальных возможностях государства, а скорее, на крайне удачливом комбинировании легитимности власти и международном лавировании вне категорий реалполитики.