Вот, однажды осенним вечером небо низко над Городом запекло розовато-красным светом, кажется, рассветало и наступало какое-то праздное бесконечное утро. Что-то туманное и громоздкое, будто пыльное облако, закрыло луну. Полыхала в районе Ивановской шубы пастора, нагло и сурово, грозно и тревожно как-то. Я взглянул в эту красную ночь сквозь косящую дыру в окне и поднялся на ноги от страха озарившему мне смутное чувство – какие-то ужасно важные, неустойчивые и чужие воспоминания. Важное великое дело – это лежало на этом пятне вечернего мрака. На мой человеческий мозг кто-то подал команду.
Вот, однажды осенним вечером небо низко над Городом запекло розовато-красным светом, кажется, рассветало и наступало какое-то праздное бесконечное утро. Что-то туманное и громоздкое, будто пыльное облако, закрыло луну. Полыхала в районе Ивановской шубы пастора, нагло и сурово, грозно и тревожно как-то. Я взглянул в эту красную ночь сквозь косящую дыру в окне и поднялся на ноги от страха озарившему мне смутное чувство – какие-то ужасно важные, неустойчивые и чужие воспоминания. Важное великое дело – это лежало на этом пятне вечернего мрака. На мой человеческий мозг кто-то подал команду.