На берегу реки, где прохлада царит вечером, стоит ворог и глядит вдаль. Его уста сжаты, глаза горят как угли, а его око полно ненависти. Руки его дрожат, персты сжимают меч, готовый обрушить ярость на всех, кто осмелится приблизиться к его ланитам. Но вот луна встает из-за горизонта, освещая всю эту картину. И ворог ощущает, что где-то внутри него что-то треснуло. В глазах его мелькает сомнение, а его уста медленно расслабляются. И тогда он понимает, что враг не на брегу реки, а где-то глубоко внутри него самого.
На берегу реки, где прохлада царит вечером, стоит ворог и глядит вдаль. Его уста сжаты, глаза горят как угли, а его око полно ненависти. Руки его дрожат, персты сжимают меч, готовый обрушить ярость на всех, кто осмелится приблизиться к его ланитам. Но вот луна встает из-за горизонта, освещая всю эту картину. И ворог ощущает, что где-то внутри него что-то треснуло. В глазах его мелькает сомнение, а его уста медленно расслабляются. И тогда он понимает, что враг не на брегу реки, а где-то глубоко внутри него самого.