Средства выразительности в произведении Виктора Гюго "Собор Парижской Богоматери" Интересуют примеры метафор,эпитетов,олицетворений и тд

Предыдущий
вопрос Следующий
вопрос

Виктор Гюго известен как мастер антитезы. В его работах противопоставлено всё: начиная от противоборствующих мировых начал - добра и зла, любви и ненависти, заканчивая героями, эпохами и многим другим. "Собор Парижской Богоматери" также построен на контрасте. Например, Клод Фролло противопоставлен сразу нескольким персонажам: Квазимодо в правильности душевных порывов и поступков, Пьеру Гренгуару в философии и открытости идеям нового времени, Эсмеральде в духовной чистоте. Как уже упоминалось ранее, автор сопоставляет книгопечатание и архитектуру, Средневековье и Эпоху Возрождения, строгий католицизм и свободный гуманизм. При помощи метода антитезы он таким образом очень ярко и понятно доносит до читателя свои важнейшие мысли, свою точку зрения, для этого ему не требуется лирический герой.

Единственное, что не имеет никакого сравнения или противопоставления в книге, это сам Собор. Как раз наоборот, он служит объединяющей вехой для всего: все события происходят либо в самом здании, либо около него на Гревской площади так же, как и персонажи постоянно находятся вблизи него или внутри. Кроме того, в его архитектуре соединяются стили всех эпох из-за постоянных переделок и достраиваний. Но Собор не просто выполняет функцию связующего звена, являясь выражением души народа и философии эпохи, он становится олицетворением рока или "Ананке" для героев. Именно по этой причине роман назван в честь него.

Стоит также отметить, что это здание стало популярным местом, как среди самих парижан, так и среди приезжих именно благодаря талантливому, красочному и подробнейшему описанию Виктора Гюго, что очень характерно для стиля писателя. В его романах нередки длинные отступления. Порой они не имеют прямого отношения к сюжетной линии, но всегда отличаются поэтичностью, живописностью или познавательной ценностью. Так мы знакомимся с Парижем очень подробно, досконально, но вместе с тем увлекательно. Читатель может живо представить себе и сам город и Собор. А ведь это и есть наилучшее свидетельство таланта автора.

Диалог Гюго - живой, динамичный, красочный. Его язык и манера повествования наполнены сравнениями, метафорами и эпитетами. Кроме того, развивая положение о языке как о средстве выражения мысли, Гюго замечает, что если каждая эпоха привносит в язык нечто новое, то "каждая эпоха должна иметь и слова, выражающие эти понятия". Поэтому он также включает в роман термины, свойственные той или иной среде или профессии. Виктор Гюго настоящий мастер слова и пера. Читатель с головой погружается в его обстановку, обрисованную им, и с упоением читает его романы.

Хронотоп романа, организованный вокруг Собора Парижской Богоматери – уникального архитектурного памятника, сочетающего в себе черты романского и готического зодчества, — включает в себя разбегающиеся от него во все стороны парижские улицы, площади и районы (Соборную и Гревскую площадь, Сите, Университет, Город, «Двор чудес» и т.д.). Париж в романе становится естественным продолжением Собора, возвышающегося над городом и охраняющим его духовную и общественную жизнь.

Собор Парижской Богоматери, как и большинство старинных архитектурных памятников, по мнению Гюго, является воплощённым в камне Словом – единственной сдерживающей силой для грубого, необразованного парижского люда. Духовный авторитет католического храма настолько велик, что он легко превращается в убежище для обвинённой в колдовстве Эсмеральды. Неприкосновенность храма Божьей Матери нарушается королевскими стрелками только по приказу Людовика XI, испросившего на этот поступок молитвенного разрешения у своей небесной покровительницы и обещавшего принести ей в дар прекрасную серебряную статую. Французскому королю нет никакого дела до Эсмеральды: его интересует исключительно бунт парижской черни, решившей, по мнению Людовика XI, похитить из Собора колдунью с тем, чтобы предать её смерти. То, что люди стремятся освободить свою сестру и разжиться за счёт церковных богатств, не приходит в голову ни королю, ни его приближённым, что является прекрасной иллюстрацией политической оторванности власти от народа и непонимания его нужд.

Главные герои романа тесно связаны друг с другом не только центральной любовной тематикой, но и своей принадлежностью к Собору Парижской Богоматери: Клод Фролло является архидьяконом храма, Квазимодо – звонарём, Пьер Гренгуар – учеником Клода Фролло, Эсмеральда – танцовщицей, выступающей на Соборной площади, Феб де Шатопер – женихом Флер-де-Лис де Гонделорье, проживающей в доме, окна которого выходят на Собор.

На уровне человеческих взаимоотношений персонажи пересекаются друг с другом через Эсмеральду, чей художественный образ является сюжетообразующим для всего романа. К прекрасной цыганке в «Соборе Парижской Богоматери» приковано всеобщее внимание: парижские горожане с удовольствием любуются на её танцы и фокусы с белоснежной козочкой Джали, местная чернь (воры, проститутки, мнимые нищие и калеки) почитает её не меньше, чем Богоматерь, поэт Пьер Гренгуар и капитан королевских стрелков Феб испытывают к ней физическое влечение, священник Клод Фролло – страстное желание, Квазимодо – любовь.

Сама Эсмеральда – чистое, наивное, девственное дитя – отдаёт своё сердце внешне красивому, но внутренне уродливому Фебу. Любовь девушки в романе рождается вследствие благодарности за спасение и застывает в состоянии слепой веры в своего возлюбленного. Эсмеральда ослеплена любовью настолько, что готова обвинить в холодности Феба саму себя, признавшуюся под пытками в убийстве капитана.

Молодой красавец Феб де Шатопер – благородный человек лишь в обществе дам. Наедине с Эсмеральдой – он лживый соблазнитель, в компании с Жеаном Мельником (младшим братом Клода Фролло) – изрядный сквернослов и любитель выпить. Сам по себе Феб – обычный Дон Жуан, смелый в бою, но трусливый, когда речь заходит о его добром имени. Полной противоположностью Феба в романе является Пьер Гренгуар. Несмотря на то, что его чувства к Эсмеральде лишены особой возвышенности, он находит в себе силы признать девушку скорее сестрой, нежели женой, и со временем полюбить в ней не столько женщину, сколько человека.